Он послонялся еще немного по пустынным улицам, но мороз крепчал, вдобавок с неба опять начало сыпать колючей крупой. Темные витрины ресторанчиков, пиццерий и кафе не манили уютом. «Скучные люди, – сетовал Хайко, – апокалипсис – и тот достойно встретить не могут, попрятались в норы, как лисицы или сурки какие-нибудь.
Думаете перед вами фотографии? Нет, это портреты маслом и карандашом художника Скотта Митчелла. Художник пишет реалистичные портреты домашних животных и людей из фотографий своих клиентов. Потрясающая детализация, тонкая игра игра свето-тени, абсолютно естественная передача цветов и полутонов, - это все делает работы Скотта похожими на фотографии.
– Не бойтесь, – мягко сказал Роланд. – Если мы заблуждаемся – то ведь ничего и не случится? Вы напишите рассказ, не про зеленых человечков... а по мне, так пусть и про них, лишь бы у них хватило сил взорвать Землю... мы заплатим за него хорошие деньги, и станем платить вам каждый месяц зарплату – вплоть до самого конца, до 2018 года.
В 1325 г. между итальянскими городами Болонья и Модена началась война. Ее причиной стало обыкновенное ведро. Дело было так: в Модену сбежал один болонский кавалерист, присвоивший казенное ведро, из которого поил своего боевого коня. Представители Болоньи заявили, что на дезертира им наплевать, а вот ведро они хотели бы получить обратно, т.к. это городская собственность. Моденцы проигнорировали требования болонцев, и в результате между городами началась полноценная война. Длилась она 22 года, в результате погибло несколько тысяч человек. Кстати, злополучную емкость Болонья так себе и не вернула, потому что проиграла войну.
Столбик термометра, должно быть, сошел с ума: то взлетал до алой отметки плюс двенадцать, вынуждая почки набухать, а птиц выводить солнечные весенние трели, то ухал вниз, в синюю глубину. Планету лихорадило, словно какого-нибудь гриппозного больного.
Пауль и Паула жили на краю поселка, в домике под остроконечной крышей. Летом ухаживали за садом, в котором росли астры, гвоздики, настурции, душистые травы и всякие овощи, а зимой катались на коньках по замерзшей реке. Снег выпадал редко — раза два или три за весь год — но зато столько, что дома укутывались им по самые карнизы, а от реки оставались только золотые верхушки ив, сиротливо торчавшие над гладкой сверкающей белизной.
Холода той зимой стояли страшные. Воробьи мёрзли на деревьях и сбивались то там, то здесь в тёплые кучки, грели друг друга. Снегу навалило – по самые подвальные окошки. Иногда чуть-чуть оттаивало, и тогда карнизы обрастали длинными сосульками, которые так и норовили отломиться и сорваться вниз, кому-нибудь на голову, так что по улицам становилось небезопасно ходить.
Только переезд открывает тебе глаза на то, как много в твоем жилище скопилось разного хлама. Ладно, мебель, одежда, посуда – они, конечно, нужны. Ну, пусть диски, книги, фотоаппарат и ноутбук, цветы в горшках и горшки без цветов, два телефонных аппарата, папины инструменты, мамина бижутерия, утюг, занавески, сушилка для белья и портрет Дерека в бумажной рамке. Но бесконечные сумки, корзинки, ведра, ящики, коробки – доверху набитые мелким и крупным, бесформенным, облезлым, линялым, наполовину ломанным барахлом?
